…Прелесть лирического стихотворения прежде всего зависит от заключающейся в нём психической правды.
Эротическое чувство, возникающее в нас при созерцании космоса, принято называть лиризмом; и нет настоящего художественного произведения, которое бы было вызвано к бытию не бескорыстным лиризмом и имело бы иную цель, чем возбуждение этого чистого лиризма в зрителях. Если художественное произведение не сообщает лиризма зрителю, оно, хотя и называется художественным произведением, не заслуживает этого названия, так как или сделано под влиянием каких-нибудь иных соображений, или сделано так неумело, что не может произвести впечатление божественного глагола, как производит его самое явление природы. Иногда, впрочем, и истинно великое художественное произведение может не возбуждать лиризма в зрителе, а следовательно, не нравиться ему, потому что зритель не смотрит на него с точки зрения самого художника, или не смотрит с той общечеловеческой точки зрения, которая позволила бы ему сказать: я человек, и ничто человеческое мне не чуждо. Тогда является, так сказать, педагогическая, иногда очень трудная задача понимающего критика растолковать зрителю эстетические достоинства произведения. Часто эти старания критиков не достигают цели, так как сами они своими толкованиями возбуждают в зрителе, вместо незаинтересованного, чисто эстетического удовольствия, удовольствие утилитарного характера. Итак, если цель художественного произведения есть возбуждение лиризма в зрителе, то эта цель никак не бессмысленное подражание природе, но нечто психическое, именно изображение душевных настроений человека – изображение самого человека.
П.А. Каленов